Тот самый свет
Взяли помощником режиссера парнишку, зовут Сережей. Лицо напряженное, взгляд беспокойный и похож на красивого щенка-подростка. Вчера, во время прямого эфира, стоит он у пюпитра в наушниках и вдруг по тихой связи слышу: «Не бродить, не мять в кустах багряных лебеды и не искать следа...» Взглянула через студийное стекло, погрозила пальцем, тоже прошептала:
- Серёженька, Есинин – потом, прямой эфир как-никак.
А позже, на репетиции с ансамблем, подошел вдруг к танцорам и сказал:
- Что же вы такую чепуху показываете? - Руководитель обиделся: нехорошо, мол, вот так, прямо... а Сережка: - Почему ж нехорошо? А если я так думаю.
Забавный парень. Кажется, он из тех, кто «может принять свет», о котором пишет Дмитрий Сергеевич Мережковский»:
«Посмотри, каков луч солнца, когда он проникает через узкую щель в темную комнату. Он протягивается прямой линией, потом ложится на какой-либо твердый предмет, преграждающий ему путь и заслоняющий то, что он мог бы осветить. Но луч лишь останавливается, не скользя и не падая. Так и душа твоя должна сиять и изливаться, не изнемогая и не ослабевая, как луч солнца освещая то, что может принять свет».
У Сережки слабейшие нервы, - не могу видеть его лихорадочных движений, воспаленного взгляда, - хочется обнять и, напевая что-то светлое и ласковое, навевать забвение.
Яркий, колеблющийся от малейшего ветерка, огонек, светлый луч...
Смотрю на черного плюшевого кота, который стоит на приемнике: один ус - вверх, другой - вниз, зеленые глаза и хвост - в стороны. А подарил его Сережка со словами: «Не давайте никому в руки, - и чуть дрожащей протянул мне. - Он тогда потеряет свою магическую силу».
Милый Сережка! Ты и сам, как этот ершистый кот, но для меня - свежий ветерок в душный полдень. Как это у Андрея Вознесенского*? «В меня из него вливается свет...»
Приближается Первомай и, как всегда, на наших студийных мониторах замелькали упитанные розовощекие партийные товарищи с вдохновляющими речами, призывающими к новым трудовым свершениям труженикам сёл, городов, предприятий. Попался и мне такой «товарищ» - первый секретарь Обкома комсомола. Ну, выдала его пламенную речь прямым эфиром, спускаюсь с пульта и вижу: перед только что выступившим стоит взволнованный Сережа и что-то горячо говорит ему, а у того глаза!.. словно привидение увидел. Но к собеседникам уже спешит мой начальник, берёт секретаря под ручку и тихо, но настойчиво уводит.
- Сереженька, - подхожу к своему распалённому ассистенту, - ты что?.. и ему читал из Сергея Есенина?
Но оказалось, что подошёл Серёжа к главному комсомольцу области и сказал: «Что же вы врете! Только что сказали людям, что поголовье скота в колхозах растёт и увеличивается, а на самом деле коровы, телята, барашки и лошади там от голода умирают». А об этой многолетней и горестной пагубе недавно рассказал вернувшийся из командировки редактор наших «Новостей», но мы то уже привыкли к таким реалиям, а Сережа… Он же так любил лошадей! Вот и решил по случаю – главному, о том, что те, мол, «умирают».
Теперь Сережа у нас не работает. И не стало его как-то неожиданно, - после отпуска возвратилась, а его и нет. Жаль, забавный был парнишка. Без него не стало того самого света, о котором писал Вознесенский.
Встретила его на базаре, - стоял возле лошади, запряженной в сани, трепал её гриву и кормил кусочками сахара.
- Сереж, как же я рада! – заспешила к нему: - Ну, как ты, где теперь?
А он стал рассказывать о лошадях, какие они умные да чудные животные. Я опять: о себе, мол расскажи! А он снова - о них, и только о них, а в глазах - тот самый лихорадочный блеск:
- Понимаете, ГээС, - звал меня так, - они его загнали.
- Кого, Сереж, и кто?
- Коня моего любимого… цыгане.
Попыталась отвлечь от цыган:
- Серёженька, ты о себе-то расскажи.
И тогда взглянул вдруг потемневшими глазами:
- Пусто, ГээС, пусто. Живу в таборе. Надо же чем-то заполнять пустоту?
*Андре́й Вознесе́нский (1933-2010 года) - российский поэт, публицист.